ТАЙНЫ БАЙКАЛЬСКИХ ПЕТРОГЛИФОВ
<
ТАЙНЫ БАЙКАЛЬСКИХ ПЕТРОГЛИФОВ
ПИСАНИЦЫ САГАН-ЗАБА – МЕСТОНАХОЖДЕНИЕ И ЗНАЧЕНИЕ
Текст и фото Сергей Волков
Подробнее о святынях Байкала в книге
Первые русские землепроходцы в Сибири называли древние наскальные изображения – «писаницы» и «писаный камень» и отмечали, что эти рисунки почитались местным населением как священные места предков и именовались на монгольском и бурятском языках одинаковым словом «зураг». Возле них часто проводились шаманские обряды, рисункам приписывалось божественное происхождение и некоторые из них олицетворяли могущественных духов, которым поклонялись древние люди. Академическая экспедиция по Сибири 1719 г. отмечала, что отдельные рисунки имели «тайное значение» и употреблялись местным населением для различных «суеверных целей». Последующее изучение наскальных рисунков позволило высказать гипотезу, что среди них есть прообразы рун – древних пиктографических знаков. Ученые выделили на удаленных друг от друга рисунках около 90 повторяющихся рун, исходных прообразов древнетюркского алфавита и китайских иероглифов. Отдельные пиктографические знаки, выбитые на скалах, связывают с рисунчатой основой рун и позднейшими иероглифами. Среди большого количества наскальных рисунков, как правило, надписи встречается редко, чаще всего на них видны разнообразные контуры фигур диких животных и изображения людей. Загадочные рогатые антропоформные фигуры с поднятыми к небу руками обнаружены на западном побережье Байкала в бухте Ая, на беломраморной скале Саган-Заба и на северном Байкале на скале мыса Хаманкит. Центральное место в композиции рисунков на скале в бухте Ая занимает скелетная фигура шамана и тамга в виде квадрата с вписанными внутри двумя гантелями. Такое же изображение некогда имелось и рядом с шаманской пещерой на Скале-Шаманке острова Ольхон.
Мраморный утес Саган-Заба (N52°40,852 E106°28,479) на западном побережье озера стал всемирно известным, благодаря находящейся здесь самой большой галереи наскальных рисунков, единственной на побережье озера со столь высокой концентрацией разнообразных по сюжету рисунков, уникальной своим масштабом и многофигурными композициями. Древние петроглифы были обнаружены также по соседству – в бухте Ая, в пяти местах на скалах вблизи улуса Елгазур в долине реки Анга, на горе Сахюртэ вблизи пос. Еланцы (Кремневая гора), на горе Орсо, вблизи пещер в местности Байды. По научным данным 2014 г. в Ольхонском районе зафиксировано 27 мест с древними наскальными рисунками, из них 12 местонахождений писаниц находятся в окрестностях долины р. Анга – это самое большое компактное скопление петроглифов на Байкальской земле. Наскальные рисунки обнаружены также на Северном Байкале – скалах мыса Хаманкит, на горе Манхай в долине р. Куды, Шишкинские писаницы на р. Лене вблизи пос. Качуга, но наиболее известными среди всех выше перечисленных стали рисунки на утесе Сага-Заба. Большинство байкальских наскальных рисунков выполнены точечной набивкой, процарапаны на камне или нарисованы краской – охрой. На мраморной скале Саган-Заба древний художник высекал фигуры при помощи острого орудия – пробивал верхнюю, более темную корку гладкой поверхности мраморовидного известняка и достигал нетронутой белизны породы, поэтому высеченные фигуры своим белым цветом заметно выделяются на общем фоне скалы.
Наскальные изображения были впервые описаны и зарисованы Н.Н. Агапитовым в 1881 г. Всего он насчитал пять групп рисунков. В своей публикации «Прибайкальские древности: изображения на утёсах Байкала» он отметил: «Часть изображений уничтожена осыпанием утеса, и пробелы, заметные на прилагаемом снимке между пятью сохранившимися группами фигур, обусловлены именно осыпанием известняка, составляющего утёс; в случае большей сохранности не было бы, по всей вероятности, упомянутых 5 отдельных групп и вся стена представляла бы довольно цельную страницу из жизни народа, оставившего о себе такую память». Впоследствии петроглифы изучались многочисленными археологическими экспедициями, в том числе и международными.
Академик А.П. Окладников (1974 г.): «Петроглифы в бухте Саган-Заба с их грандиозной некогда, но и до сих пор поражающей своими масштабами многофигурной композицией антропоморфных изображений, представляют собой уникальное явление среди всех других наскальных изображений Сибири. Наскальный иконостас Саган-Заба с его рядами увенчанных рогами, танцующих древних шаманов, обращённых к вечно волнующимся водам Байкала, – такой же величественный и такой же неповторимый в своей монументальности, как и сам Байкал – озеро-море Внутренней Азии. Петроглифы Саган-Заба – подлинная жемчужина древней культуры и искусства народов Сибири. Второго такого памятника этой эпохи нет на всем пространстве от Урала до Тихого океана».
Беломраморный утёс с отвесными монолитными скалами выделяется среди серых горных пород западного побережья своим белым цветом, расположен он в 2,5 км к северу от Крестовского мыса, попасть к нему можно как на катере, так и с суши на автомобиле (последний километр нужно пройти под гору пешком). Зимой к петроглифам можно подъехать по льду Байкала от Крестовского мыса или пройти по замерзшему озеру (30 минут). Скала, где расположены древние рисунки, представляет собой отвесную стену из белого мрамора, высота которой, от 12 до 15 метров, длина около 25. У края скалы прежде добывали мрамор, здесь и сейчас можно увидеть цилиндрические каналы для закладки взрывчатки и груды разбитой породы.
На момент первого описания писаницы Саган-Заба в 1881 г. насчитывалось около 60 полноразмерных рисунков: около 30 фигурок людей, 17 изображений животный и 13 птиц. Рисунки занимали участок скалы до семи метров в длину и почти пять метров в высоту. Размеры самих изображений составляли от 1 до 50 см. Благодаря тщательной зарисовке петроглифов, выполненной археологом Т.И. Савенковым в 1925 г., сегодня можно сопоставить сохранившиеся рисунки с зафиксированном в документе состоянием. В настоящее время большая часть рисунков по разным причинам утрачена, с момента их открытия за время чуть больше века бесследно исчезло больше половины рисунков. Из более чем 121 изображений, скопированных в 1925 г., сегодня различимы лишь 38. На прорисовках петроглифов Саган-Забы (1937 г.) можно насчитать 17 рогатых фигур, к настоящему времени видно только 13. Всего сохранилось 5 групп рисунков, на которых более или менее отчетливо видно 23 фигуры, отдельные изображения стали трудноразличимыми и слились с фоном скалы. Антропоморфная рогатая фигура с перекинутым через плечо ремнем и древком, молотом или веслом, в руках сейчас осталась с одним древком и лишилась молота, а фигуры, предположительно, рожающей женщины и коитуса частично смыты дождевыми потоками и в ближайшее время исчезнут навсегда. Чтобы разглядеть рисунки теперь надо прилагать усилия и подолгу всматриваться, чем внимательнее разглядываешь шероховатую поверхность скалы, тем больше обнаруживаешь и домысливаешь, едва видимых деталей наскального иконостаса древних.
Байкальские петроглифы все еще остаются во многом загадочными. Их исследованиям посвящено значительное количество работ разных авторов, в том числе монография академика А.П. Окладникова «Петроглифы Байкала» (1974 г.), однако до сих пор неясен их возраст и остаётся дискуссионной семантика сюжетов. Утес Саган-Заба в настоящее время имеет статус памятника природы и является сакральным шаманским местом, однако культурное наследие с древними петроглифами уничтожается современными варварами, наносящих поверх рисунков свои автографы. Обнаруженное археологами, расположенное по соседству в пади древнее шаманское святилище является одним из крупнейших святых мест на Байкале. Чтобы как-то ослабить влияние шаманства, монахи из Посольского монастыря (устье р. Селенги) в начале XVIII столетия выбили на скале Саган-Заба поверх рисунков два больших креста. Несмотря на то что эти изображения были выбиты в современное время сравнительно недавно, сейчас они уже видны не столь отчетливо, как 30 лет назад.
ПРОБЛЕМА ДАТИРОВКИ ПИСАНИЦЫ САГАН-ЗАБА
Принято считать, что самые древние петроглифы на утёсе Саган-Заба относятся к новокаменному и бронзовому векам (конец II тыс. до н. э.), байкальские петроглифы, считают учёные, могут быть ровесниками египетских пирамид и их возраст сегодня составляет 4,5 тыс. лет. Если это действительно так, то эти петроглифы будут являться самыми древними на Байкале. Споры среди учёных о правильности датировки древней наскальной живописи ведутся до сих пор, изображения, выполненные на скальной поверхности в любой технике, не поддаются датировке физическими методами. Специалисты часто дают свои заключения о возрасте рисунков по косвенным признакам: манере и сюжетам художественного письма, а также найденным артефактам вблизи. Иногда это совпадает с истиной, иногда нет.
До 2014 года самыми древними наскальными рисунками считались изображения животных эпохи позднего палеолита (30–32 тысячи лет), найденные в пещере Шове во Франции. В сентябре 2014 года австралийские ученые применили новый высокоточный ураноториевый метод датирования рисунков, найденных в пещере на индонезийском острове Сулавеси, восточная часть Борнео. Эти рисунки оказались старше (около 40 тыс. лет) и сейчас являются самыми древними в мире. Суть метода заключается в определении возраста кальцитовых бляшек – натеков, образовавшихся поверх рисунков на стенах пещер.
В России на Алтае был впервые применен опыт датировки возраста лишайников, которые частично перекрыли древнее изображение на скале. Возраст лишайника подтвердил предположение ученых о принадлежности рисунков к неолиту. А вот, например, применение современного люминесцентного метода для датировки знаменитых наскальных рисунков в американском каньоне Найн-Майл (10 тыс. рисунков, крупнейший в США памятник наскальной живописи), оцениваемых ранее схожим с рисунками Саган-Забы возрастом (конец II тыс. до н. э.), весьма значительно – на 3 тыс. лет омолодило американские рисунки, оказалось, что их возраст в действительности не превышает 800 – 1000 лет.
На байкальском утесе Саган-Заба нет подобных лишайников, органики и кальцитовых натеков, перекрывающих изображения, чтобы по ним определить точный возраст рисунков, изображения выполнены набивкой в скальной породе без использования краски, поэтому их датировка определена предположительно без применения инструментальных методов.
Авторитетное заключение о возрасте петроглифов Саган-Заба было сделано академиком А.П. Окладниковым по косвенным признакам: манере художественного письма и найденному археологическому материалу по соседству в пади, и с тех пор никогда не оспаривалось. На основе разнообразного накопленного массива данных учеными была разработана хронологическая схема периодизации наскальных изображений Прибайкалья. Согласно этой схемы наиболее древними рисунками побережья оз. Байкал являются изображения лосей. Для них характерны архаический реализм и статичность поз животных. Эти рисунки датируются неолитом. Считается, что найденные рядом неолитические стоянки людей доказывают древность рисунков. «Таким образом, – делает заключение А.П. Окладников – можно предполагать, что это жилище, датированное глазковским инвентарём, принадлежало тем же людям, которые оставили в бухте Саган-Заба свои наскальные рисунки. Следовательно, эти рисунки могут быть датированы, по крайней мере, концом или серединой глазковского времени, около 1500–1300 гг. до н.э.».
Самыми древними в хронологической схеме А.П. Окладникова указаны три крупных рисунка лошади и лосей на Шишкинской писанице, отнесенных к палеолитическому времени на основание интуитивных доводов ученого – они очень крупные и стилистически близки к подобным изображениям животных в пещерах Франции и Испании (пещера Ласко, 16 тыс. лет). Насколько верен этот вывод сегодня в свете новых научных исследований? Крупные до 2-метров в высоту и стилистические подобные изображения встречаются и в других частях света (каньоны Юты, рисунки под открытом небом, 1000 лет), нигде в мире нет палеолитической живописи на открытых поверхностях скал под небом, вне пещер. Шишкинские скалы из песчаника подвержены сильной эрозии и интенсивно разрушаются, рисунки бесследно исчезают на глазах одного поколения, поэтому маловероятно, что на них могли уцелеть палеолитические росписи. Подтвердить или опровергнуть предполагаемый возраст Шишкинских рисунков мог бы инструментальный метод определения возраста элементного состава минеральной краски, но такой анализ выполнен не был, и сегодня он уже вряд ли возможен. На Шишкинской писанице было скопировано 1762 петроглифа, сейчас они стремительно исчезают. Наиболее известные из них сегодня это те, что были обведены учеными поверх старых контуров современной краской.
Сомнение в древности знаменитых байкальских петроглифов на утесе Саган-Заба усиливает факт того, что современные «художества», выполненные рядом аналогичным методом пробивки краснокирпичной корочки скального загара, с нанесением, например, даты 1973 г., становятся практически не читаемыми через 45 лет. Наблюдая их естественное исчезновение за последние 50 лет, за несопоставимо более короткий отрезок времени, чем история петроглифов с тысячелетней историей, невольно, задаешься вопросом, а может быть подавляющее количество петроглифов возникло вовсе не в глубочайшей древности, а, напротив, в близкое к нам время, всего одно-два столетия назад?
На основании только предположений о сюжетном соответствии изображений лося – неолиту, всадника на лошади – к концу железного века, буддийского очира – к XIX в., датировки байкальских петроглифов сегодня уже не кажутся столь убедительными. Изображение лося в стиле архаического реализма можно процарапать на скалах и в наши дни, но это не значит, что возраст этого рисунка будет относиться к неолиту. А как соотнести возможность сохранения древних писаниц на известковых и песчаных скалах в течение четырёх тысячелетий со скоростью естественного поверхностного выветривания, шелушения и отслаивание приповерхностной части пород под влиянием колебаний температур в условиях резко-континентального сибирского климата, на наружной поверхности скалы, подверженной интенсивному воздействию штормового байкальского волноприбойного процесса?
Этот процесс естественной эрозии можно наглядно сравнить с шелушением фасадной краски на городских зданиях, которые мы все однажды замечаем из окон своих квартир на соседних домах – проходят десятилетия, и краска на фасаде соседнего здания из-за атмосферного воздействия размывается и местами полностью исчезает. Точно такие же процессы происходят на поверхности мраморной скалы. Скорость атмосферного выветривания можно представить на примере эрозии поверхности египетских пирамид, сложенных из глыб желтоватых песчаников и сопоставимых по возрасту с наскальными рисунками Саган-Забы, они ежегодно теряют 0,2 мм своего наружного слоя, а знаменитый Сфинкс от выветривания и времени потерял черты своего лица. Надписи на каменных могильных плитах становятся трудноразличимыми уже через столетие. Ещё один пример, точно установлено, что римские завоеватели 18 столетий назад устроили в Савойе, в известняковой горе каменоломни, за минувшее время стены у входа в каменоломни покрылись слоем выветривания, толщина которого достигла 3 мм.
Для наглядного представления о скорости исчезновения творений человечества полезно посмотреть научно-популярный фильм «Будущее планеты. Жизнь после людей» (2008 г.), например, – город Припять (Чернобыльская АЭС), оставленный людьми уже через 20 лет имеет заметное шелушение на фасадах всех зданий, а через 500 лет от бетонных конструкций и фундаментов останется одна пыль. Никаких надписей не сохранится.
О невозможности сохранения в течение столь длительного времени (4500 лет) петроглифов на открытой поверхности скал, в условиях сурового резко-континентального климата говорят оппоненты, в т.ч. известные геологи. Как известно, мрамор подвержен интенсивному выщелачиванию поверхностного слоя. Мрамор, порода осадочного происхождения, в отличие от гранита, который относится к магматическим, излившимся породам, имеет высокий процент водопоглощения. Открытая поверхность скалы, на которые нанесены рисунки, находятся в самом неблагоприятном месте – близко от кромки воды и подвержена воздействию волноприбойного процесса. Рисунки на скале не защищены от солнца и влаги, ориентированы на восток, в течение суток поверхность скалы нагревается солнцем, а ночью охлаждается, среднесуточные перепады температуры могут составлять 30 град. Внешний слой мелкозернистого мрамора (его твердость – 3) подвергается интенсивному процессу поверхностного карста. Разрушенный поверхностный слой шелушится и осыпается от прикосновения рук. Рисунки исчезают буквально на глазах.
В научном журнале «Фундаментальные исследования» №2, 2008 год опубликованы результаты исследований Лимнологического института Сибирского отделения Российской академии наук о скорости выветривания изверженных пород в береговой зоне Байкала, которые составляют 0,05 – 0,15, метаморфических 0,09 – 0,45 см/год. Средняя скорость денудации (см/год), например, для гранитов 0,1 – 0,3, мраморов 0,7, известняков 2,1.
Приведенные факты ставят под сомнение саму возможность 4,5-тысячелетнего сохранения древних петроглифов на открытых поверхностях. К сожалению наука сегодня не может инструментальным методом определять точный возраст петроглифов, поэтому сохраняется проблема в оценке их возраста. История байкальских писаниц может оцениваться как тысячелетиями, так и веками, нельзя исключать и того, что на самом деле они сделаны сравнительно недавно. Уместно добавить, что в записях бурятского этнографа М.Н. Хангалова есть упоминание, что эти рисунки действительно создавались и переписывались, в период проживания бурят на берегах Байкала, всего несколько поколений назад.
ПИСЬМЕННЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА
В 1913 г. в бухте Саган-Заба наскальные рисунки обследовал сын известного археолога И.Т. Савенкова Тимофей Иванович Савенков, он сообщает: «Саган-Заба (Белая чаша) находится в десяти верстах от на юг от устья реки Анга, впадающей в Байкал, – долина, почти совсем не посещаемая даже бурятами… В прошлом вся поверхность утеса была исписана громадным количеством фигур и знаков. Эти фигуры наносились разновременно, местами одна на другую; некоторые из них видны совершенно ясно, некоторые заметны из-под верхних фигур только в определенное время дня, при определенном освещении. Поэтому у местных жителей сложилась легенда, что писаниц этот каждый месяц переписывается сам собою наново…».
В 1881 г. Н.Н. Агапитов, расспрашивал местных жителей о происхождении рисунков: «Во время первого посещения утёса Саган-Заба проводник на вопрос «Кто рисовал?», говорил, что рисовал бурхан, который и теперь ещё рисует; посиди час здесь и сам увидишь, что будет нарисовано другое… чем больше времени употребишь на рассматривание фигур, тем больше подробностей усмотришь; бурят же это совершенно естественное обстоятельство объясняет сверхъестественным вмешательством своего бурхана».
Показателен пример датировки соседних к Саган-Забе петроглифов на скале, сложенной из белого мраморовидного известняка на горе Сахюртэ в долине р. Анги. Рисунки занимают площадь более 8 м2и сделаны глубоким сплошным высеканием фигур. Центральное место занимает сцена охоты на коз, маралов и лосей. Охотники вооружены луками со стрелами. Один охотник показан идущим на лыжах.
Согласно хронологической таблице, предложенной А.П. Окладниковым: «Самая древняя группа сахюртинских наскальных изображений представлена двумя рисунками, изображающими двух лосей. Она самая ранняя не только на горе Сахюртэ, но и вообще среди всех известных нам байкальских петроглифов. О её древности свидетельствует композиция этих рисунков. Они изображают традиционную для неолитических петроглифов сцену гона зверей. Самец на них преследует самку».
Однако рисунок, как принято считать, ламаистского очира (санскр. – ваджра, символ громовой стрелы), нанесённый среди изображений оленей и лосей, выполненный в такой же технике и на такую же глубину, отнесли к рисункам позднего происхождения, предположив, что он был сделан ламами, посетившими остров Ольхон в конце XVIII в. Почему это устное предположение о соответствии рисунка монгольскому очиру стало аксиомой судить трудно, на скале виден лишь знак в виде прямой черты, с тремя кружками, причем центральный круг в два раза крупнее концевых. Больше этот рисунок напоминает повозку на колесах, так их в древности изображали древние люди. В действительности ваджра напоминает по форме скипетр с двумя навершиями, диаметр которых, наоборот, в несколько раз крупнее центрального, что не соответствует пропорциям знака на скале. Этот петроглиф нельзя идентифицировать с ваджрой, каноны буддийской символики предписывают соблюдение пропорций в изображении важнейших символов, к числу которых относится ваджра, символизирующая важнейшее положение буддизма, его вечность. Следует заметить, что наскальные рисунки монгольского очира или ваджры встречаются в Монголии и эти рисунки всегда правильно передают их классические пропорции.
Знак с тремя кружками на оси, изображённый среди сахюртинских петроглифов, абсолютно идентичен древнекитайскому иероглифу – «узелковый пояс», «соединение узелков на шнуре», означающий – «рассказывать», но из этого подобия наскального рисунка и иероглифа, совсем не следует, что его оставили даосские монахи и его возраст надо пересматривать. Может быть и другое объяснение, все рисунки сделаны в одно время, и они не столь древние. Ещё Г.Ф. Миллер в «Истории Сибири» (1750 г.) отмечал, что в сибирских писаницах «нет никакого признака древности, и потому я не вижу причины, почему они должны быть приписаны первым обладателям этого края, а не нынешним обитателям его».
Уже более века сибирские писанные камни подробно изучаются различными представителями науки, однако до сих пор нет надёжного инструментального метода их точной датировки, можно лишь определить возраст породы, но не время, когда петроглифы были сделаны. Практически все, кто изучал рисунки признают их разновременность. Сибирские писаницы по различным авторитетным версиям: Спафарий – «никто не ведает, что писано и от кого», Д.Г. Мессершмидт – нарисованы для забавы, Г.Ф. Миллер – с ритуальными целями, А.В. Тиваненко – пиктографические надписи. Остаётся много противоречивого и в попытках объяснить смысл сюжетов наскальной живописи предков. Рогатые фигуры это – танцующие шаманы, божества подводного мира Ухан-хата, рогатые охотники (воины), божественные гаруды или бесы на полусогнутых ногах?
ОСМЫСЛЕНИЕ СЮЖЕТОВ. КТО НАРИСОВАН С РОГАМИ
По преданию ольхонских бурят, на местность Саган-Заба опустились Бурал Саган-нойон с женой Буга Саган-хатан (Седовласый господин и Белая госпожа, ставшие покровителями населения ближайших улусов и родов), сделали на скале свой зураг и поселились тут. Из книги С.П. Балдаева «Культ писаниц у западных бурят»: «По объяснению старика Барнашки человек с луком на писанице Саган-Заба изображает самого Буурал саган нойона (Седовласого господина)». Подтверждение этому есть в тексте молитвенного призыва духам-хозяевам скалы Саган- Заба: «Бурхан, имеющий изображение среди скал, старец Буурал Буга хатаан».
Рисунок всадника размером 25×20 см, стреляющего из лука в бегущего навстречу к нему оленя с большими ветвистыми рогами (олень сейчас стал невидимым), благодаря защите сверху нависающего скального карниза, хорошо сохранился. Компактная и обособленная группа из 9 рисунков, включающая сцену охоты с всадником, находится на значительном 20-метровом удалении слева от основной писаницы. Рисунки выполнены мелкой точечной набивкой на желтовато-белой корке мрамора. Всадник и крест расположены на высоте 1,6 м от современного уровня галечного пляжа, олени – на высоте 90 см. Рисунки четырёх оленей, расположенных ниже всадника, заметно потускнели, а самые нижние из них практически смыты прибоем. Из 9 фигур этой группы отчётливо читаются только четыре.
На утесе Саган-Заба изображены, традиционные для наскальной живописи Центральной Азии, знаки и фигуры, для Монголии характерны изображения баранов, козлов, лошадей и повозок, для Байкала – оленей, лебедей и рыб. Петроглифы Саган-Забы выделяются среди известных писаниц Центральной Азии просто невероятным количеством рогатых фигур, если бы это была сцена большой охоты, их можно было бы принять за загонщиков диких зверей. Подобные рогатые «человечки» с руками, воздетыми к небу, встречаются среди наскальных изображений по всему миру, но чаще это единичные изображения среди большого количества рисунков животных. На территории соседних стран – Китая, Монголии, и на Алтае количество обнаруженных наскальных рисунков в сотни тысяч раз выше, чем на Байкальской земле, однако среди них известны только единичные рисунки, подобные байкальским рогатым фигурам – рогатый персонаж в Синьцзяне с поперечным атрибутом (молотом) в руках, напоминающий древнекитайский иероглиф «молить». В Монгольском Алтае в комплексе петроглифов Цагаан-Салаа, насчитывающем свыше 100 тыс. наскальных изображений, известно всего 14 фигур подобных байкальским рогатым персонажам. На скале Саган-Заба от 17 полноценных рогатых фигур, зарисованных в 1925 г. Т.И. Савенковым, сейчас осталось лишь 6. Судя по обширным сколам скальной корочки и сохранившимся фрагментам фигур, раньше их было значительно больше и вся поверхность утёса была испещрена рогатыми фигурками и животными. О том, что рисунки стремительно исчезают в наше время свидетельствуют их зарисовки 1925 г., например, от указанных в табл. 10 восьми рогатых фигур в настоящее время видна лишь одна, а все рисунки ниже рогатых людей, видимые ещё в 1986 г. – 26 фигур, в т.ч. большие изображения оленей и юрты исчезли полностью и безвозвратно. Возможно, этому способствовало повышение уровня Байкала на 1 м после строительства Иркутской ГЭС в 1958 г. и последующее усиление воздействия брызг от сильных волн, возможно также, что рисунки не столь древние, они значительно моложе и мы просто наблюдаем их естественное нормальное старение. В 1925 г. учёные зафиксировали 121 рисунок, ныне можно увидеть относительно отчётливо – 38 (2015 г.).
Рисунки рогатых людей расположены на высоте 4,5 метра над уровнем пляжа на отвесной 15-метровой мраморной скале, чтобы их сделать, древним людям требовалось что-то подобное лестнице. Чтобы их рассмотреть мне пришлось притащить с собой по льду раскладную лестницу. Самые большие фигурки достигают 70 см, поэтому можно рассмотреть отдельные элементы костюма. На одной из фигур видны на локтях, характерные для шаманского костюма круглые подвески, что натолкнуло учёных на предположение, что это шаман. Наиболее примечательный рисунок рогатого персонажа, держащего наперевес в руках молот или весло, расположен на высоте 2,5 м и имеет размер 45 см в высоту. Одна из рогатых фигур выделяется отчётливой прорисовкой четырехпалой ладони, что характерно для признака образа шамана, у которого с рождения должна существовать «утха» – отметина в виде лишней или недостающей кости в теле, но также следует заметить, что анатомически по четыре пальца на каждой лапке – у лягушки.
В сообщении археолога Т.И. Савенкова говорится: «На утёсе Саган-Заба встречаются изображения людей с рогами. Рога у древних – эмблема святости. Ещё в первые века христианства верующие, по старой памяти, на некоторых барельефах снабжали ими христианских святых… Место это ещё незадолго до войны пользовалось почитанием бурятского населения. Здесь приносились изредка жертвоприношения, в щели около писаницы на мраморной плите были набросаны медные, частью позеленевшие медные монеты» (1913 г.)
Ветвистые рога на головных шаманских уборах и металлические круглые подвески на костюмах известны по сохранившимся сибирским шаманским нарядам XVII в. На одной из прорисовок наскальных изображений можно рассмотреть на рукаве одежды подвески в форме кругов. Изображения голов с бычьими рогами символизирует в мифологии большинства народов мира могущество их обладателя. Рога на шлемах у многих народов символизировали могущество, власть и мудрость. Известно, что в период с IV по VI в н.э. в Европе обязательным атрибутом воинских шлемов были рога. Легенды и предания о рогатых людях – таврах и рогатых властелинах были распространены в Средние века в Скандинавии, Германии и Британии. Норманы, тевтонские и британские рыцари долго украшали свои шлемы рогами как символом избранности и расположения богов. В мифах Древнего Китая говорится о «сынах неба» – рогатых божествах. Китайский прародитель человечества – легендарный Фуси и египетская богиня плодородия Изида всегда изображались с рогами. Также, что принципиально важно, с рогами традиционно изображаются цари подводного мира.
Группу антропоморфных фигур на писанице Саган-Заба объединяют общие признаки – рога на голове, мощный треугольный торс, ремни поперёк туловища, жезл (оружие) в руках, танцующая (боевая) или плавающая в воде поза и полусогнутые колени. Ряд исследователей обращает внимание, что все рогатые фигуры имеют различное положение рук – воздетые к небу, опущенные вниз, указывающие направо или налево, и находит в этом признаки начальной пиктографической письменности. Комментарии и осмысление композиций этих рисунков у специалистов бывают самыми различными. А.П. Окладников считает изображения рогатых людей на утесе Саган-Заба танцующими шаманами, бурятский ученый М.Н. Хангалов находит их идентичными с изображениями Ухан-хата на бурятских онгонах покровителей воды. Осмысливая сюжет петроглифов А.П. Окладников пишет: «При взгляде на руки антропоморфных фигур возникает убеждение, что видишь не спокойно стоящих, а танцующих людей». Если это танцующие шаманы, то почему среди этой композиции есть также необычное изображение совокупления антиподных антропоморфных фигур, одна из которых также с рогами (шаман)?
Классическое объяснение сюжета с рогатыми фигурами, выбитыми на беломраморной скале Саган-Заба на Байкале, подкреплённое авторитетом и выводами академика А. П. Окладникова, – это изображение танцующих шаманов. Возможно, это верно, но почему именно шаманы, а не рогатые, например, черти, воины или инопланетяне. Мало того, что все человеческие фигуры рогатые, так на одном из изображений виден еще то ли хвост, то ли плавник, а на другом ремень наискось туловища, какие в костюмах шамана не использовались, и на трость, как положено шаману, фигура не опирается, а держит его как оружие. У всех изображений подчеркнуто широкие приподнятые плечи, мощный треугольной формы торс, узкая талия. Надо заметить, что на самом деле костюм шамана представляет собой свободно свисающий плащ, напоминающий балахон.
Много раз, посещая знаменитый байкальский иконостас с древними петроглифами на скале Саган-Заба и внимательно рассматривая детали рисунков, я каждый раз сомневался – зачем рисовать такое большое количество танцующих шаманов, целый отряд «шаманов», численностью свыше 17 человек, и поклоняться им, ведь невозможно представить, например, чтобы на христианской иконе вместо канонизированных святых были нарисованы простые священники.
Да и разве это шаманы – на кривых полусогнутых ногах, как у пресноводных лягушек, с треугольными торсами, как у рыб, и прямыми рогами, как у морских царей, а не ветвистыми, как у сибирских шаманов. Где они могли танцевать на этом узком наклонном галечном пляже у подножия этой скалы? Если исходить из подобия, то скорее это изображения плывущих в воде в размашку и по-лягушачьи Ухан-хатов, многочисленных покровителей водной стихии, которые как установлено на бурятских онгонах иногда изображались в виде трёхугольных человеческих фигур на полусогнутых ногах.
На священных зурагах буряты по традиции обычно изображали божеств, которым поклонялись, принося жертвы, прося покровительства и удачи на охоте и в морском промысле. Именно с этой целью в священных местах и на онгонах изображались хаты стихий и эжины, от почитания которых зависело благосостояние всего рода. Изображениям божеств, от которых зависела удача промысла, поклоняться имело смысл, а вот молиться на изображения шаманов вряд ли. Близость Байкала, от скалы до кромки воды всего 1,5–2 метра, и ориентация рисунков на водную гладь наталкивает на мысль, что всего вероятнее это изображения не танцующих шаманов, а водяных духов, перед которыми выполняли обряд поклонения рыбаки перед выходом на промысел.
Первоначальный смысл изображений со временем был утрачен, имеют ли эти антропоморфные фигуры с рогами действительно отношение к шаманам или покровителям водной стихии определить сегодня уже практически невозможно, однако логика подсказывает, что обряд у скалы Саган-Заба перед началом рыбного сезона проводился в честь собрания Ухан-хатов – водных духов, от благосклонности которых зависел успех и безопасность рыбалки, поэтому на скале их изображения более уместны чем 17 фигур шаманов. Рогатых охотников историки в Сибири не знают, а боевые рогатые шлемы (кабур) были лишь у самураев и древних кельтов, которые исторически с байкальской землёй не соприкасались. Воздетые вверх молитвенно руки и ромбовидно расставленные танцующие ноги, как воспринимают эти рисунки сейчас современные зрители, могут иметь, возможно, другую проекцию и смысл – фигуры определённо напоминают плывущих в воде лягушек (духи воды), их растопыренные лапки как будто рассекают воду. В мире более правдоподобным оказываются объяснения, основанные на содержании местных преданий, поэтому более убедительно предположение бурятского этнографа М.Н Хангалова об общественном родовом онгоне Ухан-хата с рисунками собрания покровителей водного царства на беломраморной скале. Традиционно принято поклоняться не танцующим шаманам и жрецам, а богам и духам. Характерными изобразительными чертами для покровителей водной стихии являются их рядное изображение, у них – треугольное тело, как у рыб, и рога на голове, как символ их водяного царства, могущества и власти, на конечностях по четыре пальца, как у лягушек. Из рассказов бурятских старожилов известно, что перед утесом со священными зурагами на берегу Байкала в старые времена проводили обряды перед охотой и рыбным промыслом.
КОСТЮМ ШАМАНА
Рогатые антропоморфные фигуры изображены группой, в устрашающей боевой позе, на полусогнутых коленях, как перед схваткой, с оружием или жезлом наперевес, возможно, это шаманская трость – «сорби», палка с изображением конской головы, на которую шаман навешивает колокольчики и всякие железки, возможно молот или весло. У всех фигур подчеркнуто широкие приподнятые плечи, мощный треугольной формы торс, узкая талия. Надо заметить, что на самом деле костюм шамана представляет собой свободно свисающий плащ, напоминающий балахон. На некоторых рисунках можно увидеть также широкие ремни, перекинутые через левое плечо, они могли быть от боевых колчанов для лука и стрел, обычно носимых за спиной, так, чтобы правой рукой можно было легко достать стрелу. Ремень изображен на фигуре точно так же, как на известном всем герое из фильма «Царь скорпионов». Подобного ремня нет на костюме шамана. На конную трость шаман обычно опирался, держа её вертикально, а не носил ее двумя руками, как изображено на рисунке, наизготовку, как дубинку или топор. Почему-то древние художники посчитали эти детали облика более важными, чем традиционный бубен шамана (изображения бубна на рисунках нет, только на одном из рисунков есть кольца на локтях). Если принять во внимание рога на голове, то все изображенные «шаманы» принадлежат пятой ступени, т.е. это шаманы, получившие шаманскую корону, которая состоит из железного обруча с прикрепленными к нему крест-накрест двумя полуобручами, образующими купол. На вершине их перекрестия находится пластина с двумя концами, загнутыми в виде оленьих рогов. Такой головной убор шамана (по-бур. – майхабши) с изображением оленьих рогов широко был распространен у многих народов Сибири. На старинных рисунках сибирских шаманов изображены на головных уборах ветвистые рога оленей или металлические короны с имитацией ветвистых рогов, но не прямых как на рисунках.
Группа танцующих шаманов – единственный, известный рисунок в Сибири, где в одном месте изображен целый отряд «шаманов», численностью свыше 17 человек. Трудно поверить, что такое количество шаманов пятой ступени могло вообще быть в одной местности, а вот покровителей воды насчитывалось много, на одном из балаганских онгонов изображено сразу 27 водных богов.
СОБРАНИЕ УХАН-ХАТА – ГЛАВНЫЕ ПОКРОВИТЕЛИ ВОДЫ
В бурятской мифологии в собрание Ухан-хата входят цари морей, озер и рек, поселившиеся в самых глубоких частях вод. Собрание покровителей водной стихии, олицетворяющие различные состояния воды, включает, например, восемь своенравных духов воды, среди них упоминаются в шаманских призываниях, например, такие как: серебристые блики воды, золотые высокие волны, прозрачность текущей воды, кроме них выделялись различные состояния воды: спокойствие, ясность, игривое состояние. По свидетельству М.Н. Хангалова известно 27 имен покровителей водной стихии, он пишет: «Первое место среди царей собрания Ухан-хата принадлежит эжину водной стихии Ухан-лобсону хан с женой Ухан-дабан, у которых был многочисленный штат чиновников, ведавших отдельными силами водной стихии и отраслями рыболовства. Все они живут на дне глубоких вод и оттуда властвуют не только над стихией, но и покровительствуют бурятам, защищая их от злых духов, так как сами принадлежат к существам добрым, благорасположенным к людям.
Так как рыболовство, давало в изобилии вкусную, обильную и питательную пищу, то Ухан-хат причислялся к добрым и покровительствующим божествам, как и западные хаты, и в честь него совершались тайлаганы. Владыкой водяных ханов является Ухан-лобсан, имеющий облик белобородого старца в белых одеждах, живущего на дне моря в серебряном дворце. Возможно, именно он стал прообразом духа Байкала. Впрочем, разные этнические группы бурят по-своему называют «хозяина» Байкала: у кударинских и ольхонских бурят он носит имя Дайр Сагаан-нойон, а эхириты и булагаты считают, что это не «хозяин», а «хозяйка», и зовут ее Абай Сагаан-хатан».
Божества Ухан-хата, обитающие в воде, традиционно изображались в виде человеческих фигур с треугольными телами, подобным рыбам, на полусогнутых ногах, как у лягушек. Бурятский этнограф С.П. Балдаев описывает онгон Ухан-хата на ткани с нарисованными девятью человеческими фигурами, вокруг которых изображены рыбы и байкальская нерпа, а М.Н. Хангалов – аналогичный балаганский онгон Ухан-хата, согласно сохранившемуся объяснительному тексту, содержащему призывания божеств Ухан-хата, что позволяет отождествить изображения этого онгона с водяными духами. Особенностью девяти фигур на балаганских онгонах «Зуруктан» и «Нуган-эзинуд» (коллекция Иркутского краеведческого музея, №7326) является присутствие на головах 3-х лучей в виде рогов, широко раздвинутые ноги и изображение туловища человека треугольником, а не линией. На стилевое сходство петроглифов утеса Саган-Заба с изображением Ухан-хата на бурятских онгонах на ткани М.Н. Хангалов обратил внимание: «Перечисленные особенности онгонов балаганских дают некоторое основание сравнить с ними найденные мною изображения на береговых скалах Байкала в бухте Ая и на скале Саган-Заба. Действительно, между изображениями на скалах и различными зурагами балаганских онгонов можно усмотреть некоторые черты сходства… Существует у бурят мнение, что изображения на скалах были общественными онгонами».
В своей работе «Рыболовство у бурят и Ухан-хат» М.Н. Хангалов пишет: «Прежде буряты, ещё во времена зэгэтэ-аба, совершая религиозные обряды Ухан-хату, делали их изображения на каменных скалах, что называлось Ухан-хати зурэг – «изображение Ухан-хата»… В начале охоты на рыб они делали религиозные обряды, чтобы Ухан-хат даровал им обильный лов рыбы и не было бы несчастий с людьми во время рыболовства. Многие рыболовные снаряды имеют своих покровительствующих заянов, которые прежними бурятами причислялись к заянам Ухан-хата. Покровитель рыболовного снаряда морда (гур) называется Гуреши-нойон, покровитель остроги (хэрэ) называется Хэрэши-нойон, покровительница весел (хэльмэ) называется Хэльмэши-хатан, покровитель шеста (гохо) – Гохоши-нойон и т.д. Прежние буряты, еще во времена зэгэтэ-аба, совершая религиозные обряды Ухан-хату, делали их изображения на каменных скалах, что называлось Ухан-хатих урэг – «изображение Ухан-хата». Из рассказов местных жителей известно, что перед рисунками на беломраморной скале Саган-Заба на берегу Байкала регулярно весной проходили молебны. Во время поездки в 1881 г. к балаганским, кудинским и ольхонским бурятам М.Н. Хангалов присутствовал на обряде перед утесом Саган-Заба и наблюдал как буряты брызгали тарасуном (молочная водка) духам Байкала, чтобы магическая сила рисованного на скале Ухан-хата даровала им обильный лов рыбы и не было бы несчастий во время рыбной ловли.
На священных зурагах буряты по традиции обычно изображали божеств, которым поклонялись, принося жертвы, прося покровительства и удачи на охоте и в морском промысле. Именно с этой целью в священных местах и на онгонах изображались хаты стихий и эжины, от почитания которых зависело благосостояние всего рода. Согласно научной концепции И. Брейля – ведущего авторитета по изучению пещерной живописи в XX в, рисунки древних художников создавались с целью охотничьей магии для подчинения дикого животного воле охотника, т.е. древний человек веровал, что художник создавший изображение животного или рыбы, мог в свою очередь установить с ними связь и получить над ними власть, а значит удачу на охоте.
Рассказывает шаман С.Д. Холбоев: «Для проведения обряда раньше привозили рис и пшеницу, служившие кормом для рыб, которые представлялись в мировоззрении верующих слугами Далай лусун-хана. Разожгли огонь, выложили угли на возвышении, – в данном случае, это был камень. Шаман начал свое обращение к «хозяину» Байкала – Далай лусун-хану, поднес ему угощение саламатой, сметаной, творогом, освятил их дымом от зажженной ветки можжевельника, рассказал о цели своего приезда. Затем приготовили жертвоприношение в виде сластей (если это шоколад, то он должен быть без оберточной бумаги), бусин из ожерелья, зерен риса, а также освященных и очищенных на огне монет. Старший из участников обряда опустил подношение в озеро, другой вылил туда же воду из источника. Все происходило в тишине, поскольку «хозяин» озера боится шума и может вообще не принять жертвы. По завершении обрядов должен пойти дождь. Если он пошел, это означает, что все сделано правильно, и жители села успокаиваются: они выполнили свой долг, и Байкал их жертву принял».
Версия об изображении на скале Саган-Заба рогатых водяных духов Байкала, а не танцующих шаманов на мой взгляд выглядит убедительней.
ТОТЕМНЫЕ ЖИВОТНЫЕ
Древний человек считал себя кровно связанным с определенным зверем или птицей, от них он вел свое происхождение, изображения определённых тотемных животных могло указывать на границы родовой земли, этим изображениям могли поклоняться при проведении обрядов перед началом рыбной ловли или охоты. Предания гласят, что каждый бурятский род происходит от своего тотемного животного или птицы. У эхирит-булагатов это был бык, у ольхонских бурят – орел, у хоринского племени – лебедь. На писанице Саган-Заба присутствуют групповые изображения лебедей с характерными длинными изящными шеями. Наиболее интересна из них композиция, на которой видна улетающая стая из семи лебедей, от которой отстал ещё один лебедь с наездником на спине. Это изображение ассоциируется с сюжетом известного мифа о пленении лебедя – дочери неба, понравившейся охотнику Хоридою. К сожалению эта композиция и лебедь с наездником не сохранились до наших дней. Он присутствует на зарисовке 1925 г., но его уже нет на кальке, выполненной с петроглифов А.П. Окладниковым в 1986 г., к 2010 г. исчезла вся стая из 7 лебедей, а также все 25 рисунков, располагавшихся ранее рядом.
В известном бурятском мифе рассказывается о превращении лебедя в красивую девушку и обратно в лебедя. В общих чертах поэтический миф сводится к тому, что стая лебедей регулярно прилетала для купания на озеро. Лебеди оставляли на берегу лебяжью одежду из перьев, и обернувшись прекрасными девицами, весело играли в воде. Однажды рядом с озером случайно оказался охотник, плененный красотой одной из девушек, он похитил ее лебяжью одежду. Она же, не имея возможности вернуть себе прежний облик и улететь со стаей, в итоге согласилась стать его женой. Прожив с Хоридоем всю жизнь и родив ему 11 сыновей, от которых пошли одиннадцать хоринских родов, к старости она затосковала и уговорила мужа, чтобы вспомнить молодость, примерить свою лебежью одежду. Хоридой согласился сделать приятное любимой жене, но она примерив платье, превратилась снова в лебедя и улетела через дымовое отверстие юрты от него навсегда. Обычай хоринцев брызгать вверх чай или молоко, когда пролетают над ними лебеди, восходит к этому мифу. Предками хоринских бурят считается небесная дева-лебедь и мифический герой Хоридой, сын шаманки Асуйхан и быка-прародителя Буха-нойона. А.П. Окладников допускал, что сама по себе легенда о Хоридое и лебеде-прародительнице хоринских бурят была связана с наличием на скале Саган-Заба изображений лебедей.
Однако если эти изображения связывать с предками бурят, появившимися на берегах Байкала лишь в I тыс. н.э., то как могли появиться рисунки тотемных лебедей хоринского племени с сюжетом о пленении лебедя на два тысячелетия раньше их появления в Прибайкалье, когда бурятская народность ещё не сформировалась и легенда о лебеде-прародительнице хоринских бурят ещё не возникла? В бурятской летописи Тугулдар Тобоева (1863 г.) «О том, как в прошлом образовались хоринские буряты» говорится: «Они отделились от монгольского народа, находящегося в ведении Богдо хана великой и высочайшей дайцинской династии, народ одиннадцати родов хоринских и перекочевал побегом около 1594 г. по русскому летосчислению в направлении между севером и западом», пришли на берега Байкала, согласно летописи, во время правления дайцинской династии (1644–1911 гг.). Почему «тотемных лебедей» на петроглифах Саган-Забы связывают, как это ни парадоксально, с хоринскими бурятами, пришедшими на берега Байкала позднее I тыс. н.э., и определяют при этом возраст рисунков в 2500 лет до н.э.?
РОЖАЮЩАЯ ЖЕНЩИНА
В бурятском тексте молитвенного призыва духам-хозяевам скалы Саган-Заба есть такая строка: «Нас, не имеющих детей, сделай имеющими детей». В преданиях ольхонских бурят упоминаются обряды у писаниц утёса Саган-Заба, проводимые с просьбой даровать богатство и детей. За помощью обращались к спустившимся с неба Седовласому господину и Белой госпоже, ставшими покровителями населения ближайших улусов и родов, сделавшими зураги на скале, и поселившими в этом месте. В 1966 и 1971 гг. петроглифы исследовал А.П. Окладников, в то время петроглифы были видны отчётливее, поэтому он обратил внимание на две особо необычные фигуры, отметив: «Самая интересная и неожиданная из них: две антиподально расположенные антропоморфные фигуры. Обе они имеют треугольные туловища. У верхней фигуры голова круглая. У нижней на голове рожки в виде развилки. Ноги слились вместе, сильно изогнуты в коленях. У верхней руки распростерты в стороны и изогнуты. У нижней фигуры одна рука вытянута вдоль тела, другая изогнута под углом. Это, очевидно, изображение коитуса (полового акта, совокупления)».
Подобные сцены встречаются и в других странах, они известны среди петроглифов Казахстана, Киргизии и Монголии. Изображение коитуса антиподных фигур на Саган-Забе практически идентично аналогичным петроглифам Алтая.
Ещё один рисунок по мнению учёных изображает рожающую женщину: «Вверху справа, выбита фигура птицы (гусь или лебедь) с длинной шеей и массивным туловищем. Птица стоит на одной ноге. К птице протянута рука антропоморфного существа, которая как бы держит птицу рукой за грудь. У этой антропоморфной фигуры грушевидная большая голова, широкое туловище с раздутым животом беременной женщины. Ноги широко расставлены и согнуты в коленях. Эта поза напоминает позу женщины, рожающей сидя, как это было принято у народов Сибири. Туловище заканчивается внизу треугольным выступом, возможно показывающим, что младенец появляется на свет из чрева матери».
ЛЕГЕНДА О ЗОЛОТЕ
На уровне прибоя в скалах находится много гротов. Были входы в гроты на уровне галечного пляжа, в которых мне даже довелось побывать много лет назад, в конце 1970-х гг., но сейчас они завалены галькой после байкальских штормов и найти эти гроты стало невозможно. В некоторые из них до сих пор можно проникнуть только зимой, проскальзывая на спине по льду по очень узкому проходу. Белоснежные своды этих гротов в мраморной породе идеально отполированы водой и впечатляют своей первозданной чистотой и нежными светотенями рельефа. Внутри некоторых гротов после узкого входного отверстия можно встать во весь рост и увидеть в белом мраморе, пегматитовые жилы, в форме столба черного цвета, уходящего вверх, в толщу мрамора. По оценке геологов, мраморная порода утёса имеет возраст около 2,5 млрд лет. К югу от рисунков у основания утеса находится большая шаманская пещера с шириной входа 1,8 м, ориентированная на северо-восток, откуда удобно наблюдать восход солнца. Попасть в неё летом можно только по воде на лодке. Существует предание, что в этой пещере выполнялись шаманские обряды с жертвоприношениями. Пещера эрозионного типа, возникла за счёт разрушения гнейсовой породы в слое мраморов, имеет длину 16 метров, по узкой щели можно свободно идти в полный рост, максимальная высота от пола до потолка достигает шести метров. При свете фонариков на потолке искрятся иней на влажном своде, сквозь который откуда-то сверху сочится вода. Проявления карста можно наблюдать и на вершине утёса – наверху есть живописная арка, сквозь которую может пройти человек и типичные карстовые воронки и щели, засыпанные сейчас камнями. С одной из пещер этого утеса связана легенда о спрятанном в ней грузе золотого каравана.
Над утесом Саган-Заба, вверху, в пади имеется грандиозная карстовая воронка диаметром около 40 м. С ней, возможно, связаны легенды о таинственной пещере и золоте, спрятанном в ней китайцами, которое они не смогли переправить через Байкал на верблюдах и вынуждены были зарыть. Вход в пещеру до сих пор неизвестен, а упоминания о ней и описание можно отыскать в книгах 20-х гг. прошлого века. В 1913 г. археолог Т.И. Савенкова отмечал: «По рассказам крестьян, в утесе над писанцом где-то вверху есть пещера, имеющая выход в одной из щелейнависшего над писанцом утеса. Можно предполагать, что шаман забирался в эту пещеру и оттуда по примеру Моисея вещал предсказания и требования богов находящимся перед писанцом верующим».
Краевед П.П. Хороших в книге «По пещерам Прибайкалья» (1955 г.) пишет: «Пещера находится на вершине скалы и имеет узкое входное отверстие. На глубине примерно 10 мимеется большой темный зал, из которого по сторонам отходят горизонтальные коридоры. Один из более широких коридоров кончается глубокой ямой, внизу расширяющейся. Более 50 лет тому назад местными жителями на дне пещеры были найдены остатки культуры железного века. В одной из бурятских легенд упоминается, что в пещере зарыто китайцами золото, которое они везли на верблюдах через озеро Байкал. Туристы, посещающие скалу Саган-Заба, в щелях ее часто находят старинные монеты, волосы, полоски материи, которые ранее клали буряты – шаманисты в качестве жертвоприношений духу – хозяину скалы». Эту пещеру искали многие, но найти ее пока никому не удается. Вход в пещеру, в которой якобы было спрятано золото, был надежно замаскирован. Более 10 раз энтузиасты из спелеологического клуба «Арабика» искали утраченный вход, но безуспешно. Местные жители в итоге сочинили даже новую легенду о якобы мистическом наваждении: пещеру находят, но на следующий день таинственным образом дорога к ней забывается, и все связанное с ней улетучивается из памяти. О том, что пещера на самом деле существовала, свидетельствуют рассказы о прятавшихся в ней дезертирах в годы Великой Отечественной войны. В 1987 г. на южном склоне распадка в глыбовом завале найдено несколько гротов, соединенных между собой узкими лазами, но это не та пещера, которую описывал П.П. Хороших. Входы ориентированы на юг, к Байкалу. Археологические материалы и остатки фауны зафиксированы в двух гротах, расположенных в 3 м друг от друга. В них найдены фрагменты керамики с гладкой поверхностью, украшенной подковообразными вдавлениями и растительным орнаментом, обломки керамического тигля. В одном из двух гротов обнаружено кострище. Коллекция хранится в фондах лаборатории палеоэкологических исследований ИГУ.
Косвенно в пользу легенды о запрятанном золоте китайского каравана в пещере на утесе Саган-Заба может свидетельствовать исторический факт существования рядом с этим местом ледовой переправы с мыса Крестовский на восточный берег к пос. Сухая. В самом деле, если ледовая переправа становится опасной, ничего не остается, как спрятать золото до лучших времен, однако подтвердить эту легенду так никто и не смог – ни пещеры, ни золота найти не удается.
