ВОЗВРАЩЕНИЕ ЗОЛОТОГО ЗАПАСА В КАЗАНЬ. ВЫМЫСЕЛ И ПРАВДА
Текст Сергей Волков
Удивительно, что даже возвращение золотого достояния республики из Иркутска в Казань, о чём имеются все архивные документы, часто сопровождается вымыслом о подмене золотых слитков в пути кирпичами, и якобы «ещё 35 миллионов рублей из золотого запаса пропало уже после передачи его большевикам, при перевозке из Иркутска в Казань», за что ответственный за транспортировку золота чекист Косухин «после тщательной проверки в Казани был арестован и расстрелян»[1]. Например, в книге В.Г Сироткина «Золото и недвижимость России за рубежом»: «Уж какие кирпичи или железяки подсунули чекисту Косухину в его эшелон в Иркутске или по пути его следования с 18 марта по 3 мая 1920 г., но по прибытии в Казань он не досчитался золота на еще большую сумму, чем колчаковцы, – на 35 млн зол. руб. против той описи, что подписал с подачи Арбатского и Кулябко»[2]. Этот неверный вывод историка попал в популярную Википедию и теперь широко цитируется, хотя он не соответствует документам и истинным историческим фактам.
Другие авторы
Согласно архивным документам всё золото из Иркутска в Казань возвращено в полном объёме и без потерь в пути, о чём имеются подтверждающие это банковские акты, а чекисты, самоотверженно сопровождавшие груз государственного значения награждены правительственными наградами, руководитель – девятнадцатилетний уроженец Курской губернии, чекист А. Косухин удостоен личного приёма у Ленина, пережил Гражданскую войну и умер по старости естественной смертью. Разве бы им вручили награды и называли их именами улицы, если бы по их вине пропало 35 млн руб. золотого достояния молодой РСФСР? Даже при самом тщательном повторном прочтении книги А.П. Кладта «Быль о золотом эшелоне», на архивные документы из которой ссылается профессор Сироткин – «автор версии о хищении чекистами 35 млн золотом и подмене золотых слитков кирпичами», найти в ней хотя бы одно отдалённое упоминание о «ряде потерь» при транспортировке золота из Иркутска в Казань не удастся никому, ничего подобного ни в ней, ни в архивах нет. Согласно тексту книги никаких потерь не было, а чекисты Косухана, как сообщается в упомянутой книге, даже пыль в вагонах специально просеяли после выгрузки мешков с золотом в Казани, чтобы вернуть молодому российскому государству выпавшие две золотые чешуйки...
Кстати, объём золота на 35 млн. руб. соответствует примерно 27–28 тоннам металла. т.е. в стандартных ящиках по 60 тыс. руб, каждый весом примерно по 40–57 кг, это будет порядка 468 ящиков, т.е. два набитых полностью полных пульмановских вагона. Как можно распространять подобные фейки? В полностью рассекреченных архивах к 100-летию Октябрьской революции 1917 г. не удалось отыскать ни одного документа, подтверждающего сомнительные утверждения о крупной краже большевистскими чекистами и подмене золотых слитков кирпичами. Трудно представить, незаметную операцию замены золотых слитков на кирпичи в 468 ящиках в двух вагонах во время движения усиленно охраняемого конвоя, состоящего из двух эшелонов в условиях зимы под надзором банковских работников, чекистов и целого полка сопровождающей охраны. Подобную перегрузку невозможно скрыть – для этого требуется заговор с вовлечением в него большого количества свидетелей, много усилий и времени, перегрузка сначала золота и затем обратно кирпичей в пустые ящики с использованием большого количества рабочих рук, с использованием обязательного гужевого транспорта с санями или других железнодорожных вагонов для перевозки похищенного золота, последующее восстановление пломб с двумя разными оттисками печатей, с новым опломбированием 468 ящиков и двух вагонов на глазах у банковских работников, которые по регламенту на каждой остановке обязаны проверять сохранность пломб на вагонах. Работы такого объёма невозможно провести скрытно. Эта сомнительная история не выдерживает вообще никакого критического анализа. Куда это похищенное золото могли перегружать, а затем прятать и куда такой объём золота мог бесследно исчезнуть? Чехи уже из России к этому времени выехали, а они были единственной силой способной на столь масштабное хищение и вывоз его из России, да и вся дорога уже была под контролем большевиков, а железнодорожные мосты через реки были взорваны!
Первоисточник возникновения ошибки о краже чекистами золота на 35 млн руб. при возвращении золотого эшелона в Казань точно известен. Впервые профессор Сироткин написал об этом в книге «Золото и недвижимость России за рубежом»[3], но на основании чего он мог сделать свой неверный вывод? После долгих поисков с помощью историка А. Мосякина в архивах был найден документ о приёмке 13 вагонов с итоговой суммой их содержимого – 381 млн. руб., что почти на 30 млн меньше, чем было загружено в Иркутске (409 млн. 620 тыс. руб.). Вероятнее всего именно этот документ ввёл в заблуждение уважаемого историка, так как даже современные исследователи повторили подобную ошибку, не вчитавшись в документ внимательнее. Ведь в итоговую сумму акта не вошло согласно этому же акту стоимость 413 ящиков со слитками и вырубками. Посмотрите сами, копия этого акта на соседней странице. Если взять калькулятор и сложить все цифры получится исходная при загрузке в Иркутске цифра в 409 млн. руб. Согласно этому, публикуемому ниже документу, пропажа в 35 млн руб. не имела места.
Тема ошибочной информации об этом «хищении» получила своё развитие в переписке с историком А.Г. Мосякиным – автором научной монографии об истории золотого запаса России. В одном из своих писем я задал ему вопрос: «Всплеск интереса к архиву Колчака, снова поднял тему подмены золотых слитков кирпичами при возвращении золотого эшелона из Иркутска в Казань, об этом в частности говорит в своём интервью уважаемый Н. Стариков. Вы встречали какие-либо официальные документы, свидетельствующие об этом утверждении?»
Ответ пришёл следующий: «Никаких свидетельств о кирпичах в «золотом эшелоне» Колчака в моих документах из ГАРФа и РГАЭ нет. Кроме того, по моей просьбе группа архивистов РГАСПИ провела в 2018 г. архивное расследование этой истории по многим архивным фондам, и я получил официальный ответ за подписью замдиректора РГАСПИ, где сказано: «На основании просмотра выявленных документов РГАСПИ на данный момент не представляется возможным подтвердить обнародованное В. Г. Сироткиным утверждение об исчезновении золота на 35 миллионов золотых рублей в процессе перемещения «золота Колчака» из Иркутска в Казань в 1920 г.».
Я эту историю с кирпичами, – пишет в ответном письме А. Мосякин, – и «пропажей» вагона с золотом подробно освещу в книге про золото Колчака, которую напишу в следующем году. Я также упомяну ее, как ошибку Сироткина и допущенную по его вине мою ошибку, во 2-м исправленном и дополненном издании книги «Судьба золота Российской империи в срезе истории», которое подготовлю также в следующем году. Но если Вам нужно, Вы можете привести процитированное выше заключение архивистов, упомянув, что это заключение хранится в архиве А. Г. Мосякина, который разрешил Вам его опубликовать. С уважением, Ваш А. М.»
Второе противоречие в публикации профессора В. Сироткика – за хищение золота Косухин был арестован и расстрелян. Это надо ещё внимательно проверить. На его родине рассказывают, что жизнь чекиста Косухина сложилась следующим образом. 2 июня 1920 г. Александр Афанасьевич был вызван телеграммой Ленина из Казани в Москву. В Кремле он лично доложил вождю мирового пролетариата о том, что в кладовые Казанского банка им доставлено из Сибири и по описи сдано на хранение 6815 ящиков, содержащих 21673 пуда 25 фунтов золота общей стоимостью 409 625 670 рублей 23 копейки…
После этого Косухин вернулся в Иркутск – служил начальником военного контроля Дальневосточной народно-революционной армии, директором департамента государственной политической охраны Дальневосточной Республики, председателем чрезвычайного военно-полевого суда. В конце 1920 года его направили в Архангельск, на укрепление северной границы РСФСР, затем – начальником военного контроля в 9-й Кубанской армии.
В 1921 году тяжелая болезнь заставила Косухина оставить военную службу и вернуться в Курск. Здесь он был членом коллегии губвоентрибунала, уполномоченным 4-го отделения губчека, возглавлял парторганизацию одного из трестов, работал пропагандистом Ленинского райкома партии Курска. Ушел человек-легенда из жизни, вскоре после 39-летия – 30 июля 1939 года умер от туберкулеза. Похоронили его земляки-куряне с воинскими почестями на Херсонском кладбище Курска, установив ему памятник. 31 октября 1987 года прах А. Косухина был перенесен на мемориал в парке Героев Гражданской войны («Бородино»). Имя Александра Косухина, ответственного за успешную транспортировку золотого запаса РСФСР на поезде из Иркутска в Казань, ныне носит улица в Северо-Западном районе Курска. 10 ноября 1987 г. новый памятник Александру Косухину – памятная стела с барельефом и памятной доской, открыт на его малой родине – в Рыбинских Будах Обоянского района.
22 марта 1920 года в 16 часов под охраной 3-го батальона 262 Красноуфимского строевого полка, численностью 671 человек (командир Н. Паначев) поезд особого назначения № 10950 из двух составов вышел из Иркутска. Эшелон сопровождал представитель финансовых органов Н.С. Казановский. Российские историки В. Кладт и В.А. Кондратьев по архивным документам восстановили события тех дней: «Первым шел эшелон, состоявший из тринадцати тяжелогрузных (американских) вагонов с ценностями, двух вагонов с караулом (147 человек) и одного хозяйственного вагона – с кухней и продуктами. Во время движения на крышах вагонов, на задних тормозах и на паровозе находятся часовые, а во время стоянок – часовые у вагонов, впереди пулемёт с командой и патруль около поезда. В одном перегоне за ним шел второй состав, состоявший из семи вагонов охраны, а также штабного (спального), санитарного и хозяйственного вагонов. Движение ночью ограничивалось скоростью не более десяти верст в час. На станциях к поездам подходили любопытные красноармейцы и местные рабочие, которых интересовало, что везут с такой усиленной охраной. Чтобы не привлекать внимания к поезду бойцы, отвечая на вопросы любопытных, нарочито громко отвечали: «Пленных везём. Офицеров да нескольких колчаковских генералов. Вот и стоим здесь на морозе, смотрим, чтоб не убегли, сволочи». Банковские работники три раза в сутки, невзирая на морозы и непогоду, проверяли исправность пломб и печатей на вагонах с ценным грузом, вместе с бойцами охраны переправляли вручную вагоны по одному через мост на реке Ия и переправы по льду на реках Бирюса и Уда. В Самаре 29 апреля золотой эшелон задержался на несколько часов – производилась перекатка паровозом каждого вагона через железнодорожный мост на реке Самаре. Он был восстановлен после его подрыва отступавшими белочехами.
После отступления Колчака и ухода чехословацких войск на Транссибе было взорвано и повреждено 167 железнодорожных мостов. Движение поездов было прервано и затруднено из-за подрыва железнодорожных мостов при отступлении чехословацких легионеров. На реке Уда мост был разрушен на 400 метров, на реке Бирюса – на 370 метров, на Иртыше – на 650 метров. Одиннадцать суток поезд с золотом простоял на станции Зима в ожидании восстановления моста через реку Ока. Восстановленный мост не мог выдержать вес всего состава и все 26 вагонов золотого эшелона пришлось в течение шести часов перекатывать по одному вручную на сильном морозе. Через реку Ия мост в Тулуне был взорван. Для переправы через реку бойцы Косухина соорудили дорогу по льду, усилив её насыпью из снега и льдин, полив всё это обильно водой. По этой замерзшей снежно-ледовой насыпи на льду реки были уложены рельсы на шпалах. Перекатывание вагонов вручную по ледовой переправе через реку при сильном ветре и морозе продолжалось три дня. Многие из бойцов сильно простудились и обморозили руки, но задача по перекатыванию вагонов была успешно выполнена. Ещё дважды – через широкие реки Уда и Бирюса рельсы также укладывались на лёд и по ним вручную по одному перекатывались гружёные золотом тяжёлые вагоны «эшелона особой важности молодой РСФСР».
Акт, ст. Ачинск, апреля 12 дня 1920 г.
Мы, нижеподписавшиеся, составили настоящий акт в том, что согласно приказа Реввоенсовета 5 Армии, полученного телеграммой от 12 апреля сего года за № 43/б на имя Комбата 3/262 стрелкового Красного уфимского полка тов. Панчева и копия командиру полка 1й Интернациональной дивизии тов. Варга о передаче Командиром 3 батальона 262 полка Командиру полка 1й Интердивизии охраны поезда с золотым запасом Российского С. С. Республик, произвели передачу охраны эшелона, состоящего из 13 (тринадцати) американских гружённых золотом вагонов за нижеследующими №№ 933546, 933113, 933578, 936787, 937357, 940682, 937390, 934716, 938043, 935499, 933887, 939863, 934737 с каждой стороны, запертыми с наружно висящими дверными замками и опломбированными двумя пломбами с оттисками отдела Кредитных Банков Госбанка и Государственного Контроля.
Означенная передача состоялась сего числа в 4 часа дня московского времени, при смене караулов 3 батальона 262 полка, караульной частью Интерполка, после чего состоялся осмотр вышеуказанных вагонов с внешней стороны, а именно: стен, полов, и крыш, пломб и висящих дверных замков, причём всё оказалось в должном порядке.
Настоящий акт составлен в пяти экземплярах».
7 мая 1920 года в кладовые Казанского отделения Народного банка РСФСР были сданы ящики с ценностями на сумму около 410 миллионов рублей. Советскому государству была возвращена значительная часть золотого запаса Российской империи.
О выгрузке золота по всей форме был составлен акт. В нем говорилось:
«Разгрузка вагонов на станции Казань и приемка ящиков с золотым запасом началась утром 4 мая 1920 года. При наружном осмотре каждого вагона с золотым запасом все имевшиеся на вагонах пломбы, замки и затворы, а равно стенки, крыши и дно вагонов оказались в полной исправности… Количество ящиков с золотом, как во всех вагонах, так и в каждом в отдельности, оказалось в полном соответствии…»
Н.С. Казановский подготовил отчет Наркомфину по финансовой линии. В начале июня чекиста А. Косухина вызвали в Москву. Его принял В.И. Ленин. Председатель Совнаркома РСФСР обстоятельно расспрашивал об условиях транспортировки золотого запаса и людях, сопровождавших поезд особого назначения.
К концу мая всех участников сопровождения эшелона направили к местам прежней службы. Они были снабжены документами о выполнении специального задания Наркомфина. В делах о золотом эшелоне остались их расписки с обязательством о неразглашении сведений об участии в проведенной операции государственного значения. Лишь в 30х годах в личном листке по учету кадров Н. Казановского появляется запись: «С 16.03 по 21.05.1920. Заведующий поездом особого назначения Республики». Все они были молоды: Б. Челнокову – тридцать лет, М. Гайскому – тридцать четыре, Н. Казановскому – тридцать семь, П. Вещину – сорок один год. Впереди была большая жизнь. В ней надо было найти свое место»[4].
Герои доставки золотого запаса были отмечены правительственными наградами. Для сопровождения и охраны золотого запаса были подобраны надёжные и идейные большевики и чекисты, готовые сложить головы, но не допустить расхищения достояния советской республики. Возглавил доставку золотого запаса РСФСР чекист Александр Косухин, сопровождал золотой эшелон также сотрудник Иркутского губфинотдела Н.С. Казановский, под руководством которого был принят золотой запас от чехов в Иркутске.
В личных бумагах А.А. Косухина, сохранившихся у его жены Е.Н. Борисовой, имеется запись Косухина: «Состав золотого запаса: вес – 21 637 п. 25 ф.; с упаковкой – 24 703 п. 19 ф.; общая стоимость – 409625870 р. 23 к., в том числе: дефекты на 15385360 р. 23 к., слитки – 13005359 р. 46 к. и 9 п. 29 ф. без оценки»[5].
В справке наркомфина о наличии золота в Российской Федерации по состоянию на 9 ноября 1920 года значилось 656 196 180 руб. 35 коп., в том числе в Казани (сибирское золото) – 395 222 772 руб. 81 коп. В Казань был возвращен только золотой запас. По решению наркома финансов РСФСР С.Е. Чуцкаева 7 вагонов с 1397 ящиками серебра было оставлено в распоряжении Сибревкома для торговли с Монголией. В Иркутских летописях есть следующая запись: «3 января 1920 г. со ст. Иркутск в кладовые местного отделения Госбанка привезено около 300 пудов серебра».
Опубликованные банковские акты о перевозке золота из Иркутска обратно в Казань в марте – мае 1920 г. позволяют навсегда закрыть тему, инспирированную в своих публикациях российским историком В. Сироткиным, о мифической пропаже при перевозке золота в Иркутск на сумму 35 млн. золотом и подмене золотых слитков в ящиках кирпичами при возврате золотого эшелона из Иркутска в Казань. Это исторически недостоверно, что подтверждается банковскими документами, точно также, как и байка о вагонах с золотом, утонувших в Байкале в январе 1920 г. (золотой эшелон восточнее Иркутска не перемещался).
[1] Тиваненко А.В…, с. 161.
[2] Сироткин. В.Г. Золото и недвижимость…, с. 72.
[3] Там же.
[4] Кладт А.П., Кондратьев В.А…, с. 65.
[5] ГА ИО…, Научно-спр. библ., инв. №16548.
